Часть 1. «Воображаю край священный»

“С полуострова Таманя, древнего Тмутараканского княжества [6], открылись мне берега Крыма”. [7]

Из письма к брату Л.С.Пушкину из Кишинева в сентябре 1820 г., X, 18.

“Евгений Онегин”, из ранней редакции; V, 559

“Из Азии переехали мы в Европу [10] на корабле. Я тотчас отправился на так называемую Митридатову гробницу [11] (развалины какой-то башни); там сорвал цветок для памяти…”

“Отрывок из письма к Д.”; VI, 633

Из черновых вариантов “Путешествия Онегина”; VI, 487

“Морем приехали мы в Керчь [12]. Здесь увижу я развалины Митридатова гроба, здесь увижу я следы Пантикапея, думал я – на ближней горе [13], посреди кладбища увидел я груду камней, утесов. Грубо высеченных – заметил несколько ступеней. дело рук человеческих. Гроб ли это, древнее ли основание башни – не знаю.”; X, 18

“Развалины Пантикапеи [14] не сильнее подействовали на мое воображение. Я видел следы улиц, полузаросший ров, старые кирпичи и только [15]”. VI, 633

“За несколько верст остановились мы на Золотом холме [16]. Ряды камней, ров, почти сравнившийся с землей – вот всё, что осталось от города Пантикапеи. Нет сомнения, что много драгоценного скрывается под землей, насыпанной веками.”; X, 18

“Из Керча приехали мы в Кефу [17], остановились у Броневского, человека почтенного по непорочной службе и по бедности. Теперь он под судом – и, подобно Старику Виргилия [18], разводит сад на берегу моря, недалеко от города. Виноград и миндаль составляют его доход. Он не умный человек, но имеет большие сведения об Крыме [19], стороне важной и запущенной…” X, 18

“Отсюда морем отправились мы мимо полуденных [20] берегов Тавриды в Юрзуф, где находилось семейство Раевского. Ночью на корабле написал я Элегию, которую тебе присылаю; отошли её Гречу [21] без подписи. Корабль плыл перед горами, покрытыми тополами, виноградом, лаврами и кипарисами; везде мелькали татарские селения…” X, 19

“Из Феодосии до самого Юрзуфа ехал я морем. Всю ночь не спал. Луны не было, звезды блистали; передо мною, в тумане, тянулись полуденные горы... “Вот Чатырдаг”, - сказал мне капитан. Я не различил его да и не любопытствовал [23]. Перед светом я заснул. Между тем корабль остановился в виду Юрзуфа.” VI, 633

“Проснувшись, увидел я картину пленительную: разноцветные горы сияли; плоские кровли хижин татарских издали казались ульями, прикрепленными к горам; тополи, как зеленые колонны, стройно возвышались между ими; справа огромный Аю-даг... и кругом это синее, чистое небо, и светлое море, и блеск и воздух полуденный...” VI, 633

ПРИМЕЧАНИЯ

  [3] Из Екатеринослава Пушкин с Раевскими направился в район Кавказских минеральных вод, где пробыл около двух месяцев. Затем путешественники отправились в Крым через Тамань и Керченский пролив. Автор [Л.8] уточняет, что Раевские и Пушкин могли прибыть в Тамань лишь во второй половине дня 14 августа.

  [4] Н.Н.Раевский путешествовал по Кавказу под опекой генерала А.П.Ермолова, командующего отдельным Кавказским корпусом. По пути следования Раевского ему оказывались всяческие почести как герою войны 1812 года. Обоз генерала был большим. В нем, помимо нескольких легких экипажей, были две кареты и отдельная кухня. Хотя военные действия в этом краю в 1820 году не велись, обоз охранялся. А.С.Пушкин писал брату: “Вокруг нас ехали 60 казаков, за ними тащилась заряженная пушка с зажженным фитилем” (X, 18). По прибытии в Тамань, генералу был устроен торжественный прием в Фанагорийской крепости, охранявшей пролив с востока.

  [5] Г.В.Гераков, третьестепенный литератор, знакомый ген. Раевского, путешествовал в те же дни примерно по тому же маршруту. На его подробные “Путевые записки”, изданные в 1828-30 гг., часто ссылаются пушкиноведы, описывающие путешествие Пушкина и Раевских.

  [6] Местоположение Тмутараканского княжества было установлено после обнаружения в 1792 году на таманском городище “Тмутараканского камня” - мраморной плиты с надписью 1068-1069 гг. с упоминанием Тмутаракани. В 1803 году архитектор и писатель гр. Н.А.Львов устроил в церкви Покрова Пресвятой Богоматери в 1,5 верстах от Тамани нечто вроде музея из археологических находок, в т. ч. и “Камня”. В 1820 году эту экспозицию ещё берегли. Пушкин мог её посетить; Гераков записал, что побывал там 14 августа. С 1854 года “Камень” находится в Эрмитаже.

  [7] По свидетельству Геракова, погода в этот день была штормовой. Но “через пенистые волны взорам нашим представилась Ениколь и Керчь”.

  [8] Миф об Оресте и Пиладе, которые спорили, кому принести себя в жертву богине Диане.

  [9] Митридат – царь Понтийского государства.

[10] Из Тамани в Керчь.

[11] Митридат был яростным соперником Римской державы. Он достиг того, что под его властью оказались и Греция, и Кавказ, и Северное Причерноморье. И всё же в борьбе с Римом он потерпел поражение. Он покончил собой в Пантикапее (территория нынешней Керчи) в 63 году до н. э. Однако, гробницы Митридата в Пантикапее никогда не было. Его враг Помпей велел похоронить царя с подобающими почестями на родовом кладбище в Синопе.

[12] Керчь в то время была маленьким городком в 4000 жителей. Население занималось добычей соли, ловлей рыбы и мелкой торговлей.

[13] Над Керченским проливом возвышается гора Митридат; её название возникло после присоединения Крыма к России. На ней и располагается основанный в VI в. до н. э. город Пантикапей (Пантикапея).

[14] Во времена Пушкина сведения о Понтийском царстве черпались в основном из трагедии Расина “Митридат”. Этому царству приписывали все развалины вокруг Керчи, хотя они принадлежат разным эпохам.

[15] По мнению [Л.3], характер “Отрывка из письма к Д.”, написанного в декабре 1824 года, объясняется расхождением тонуса крымских впечатлений Пушкина и И. М. Муравьева-Апостола, тоже побывавшего в Крыму в 1820 году и опубликовавшего свои наблюдения в 1823 году.

[16] Вокруг Пантикапея располагались кладбища. Некоторые богатые склепы находились под высокими насыпями. Однако, существует мнение, что Золотой курган был возведен ещё до начала греческой колонизации древним народом киммерийцами. Насыпь кургана опоясана каменным кольцом диаметром 67-83 м, состоящим из огромных монолитов; в начале XIX в. высота стен достигла 11 м. В настоящее время курган доступен для посещения.

[17] Кафа, Феодосия.

[18] “Старик” - один из персонажей поэмы Виргилия (Вергилия) “Георгики” - “Поэма о земледелии”, 36-29 гг. до н. э.

[19] Семен Михайлович Броневский (1763-1830) в 1810-1816 гг. был феодосийским градоначальником. По проискам каких-то местных деятелей он потерял этот пост и оказался под судом. Следствие длилось до 1824 года и закончилось оправданием Броневского, но он так и умер в бедности, не у дел. Главная заслуга С.М.Броневского перед нашей культурой - создание Феодосийского музея, открытого в мае 1811 года; вероятно, Пушкин посетил его.

[20] В начале XIX века слово “полуденный” было аналогично современному слову “южный”. Например, в “Письмах Н.И.Новикова” (СПб: изд-во им. Н.И.Новикова, 1994) в письме от 1 января 1804 г. читаем: “Ветер сперва полуденно-восточный, в 12 часов был полуденный, а к вечеру заворотил полуденно-западный” (с.84). А.С.Пушкин употребляет его очень часто и в стихах, и в письмах.

[21] Греч Николай Иванович (1787-1867) - издатель журнала “Сын Отечества”.

[22] Тон элегии свидетельствует о большом душевном волнении поэта в ночь перед прибытием в Гурзуф. Многие объясняют это сильным чувством к Е.Н.Раевской, с которой, судя по всему, он был знаком ещё в Петербурге и которая в это время уже находилась в Гурзуфе. Однако, ссылаясь на изыскания проф. Л.П.Гроссмана в связи с “Бахчисарайским фонтаном”, в [Л.11] называется еще одно имя, к которому можно отнести слова “прежних лет безумная любовь”. Это Софья Станиславовна Потоцкая (1801-1875), которая была знакома поэту по Петербургу 1817-1820 гг. С.Потоцкая часто проводила лето на Южном берегу Крыма в имении своей матери, так что воспоминание о ней при виде крымских берегов закономерно.

[23] Это состояние душевного нетерпения, когда даже величественная природа не трогает сердца, поэт вспомнит 9 лет спустя, торопясь к Н.Раевскому в Тифлис: “Я столь же равнодушно ехал мимо Казбека, как некогда плыл мимо Чатырдага” (VI, 653).